Взял несколько стволов валежника.
Составил их вместе сверху, к низу — развёл.
Накидал корья и травы — получился шалаш.
Внутри постелил еловые ветки.
Буду жить в глуши месяц, два, три,
Сколько дальше — не знаю…
Мне не оставили выбора.
Я долго терпел, но был вынужден.
Конечно, можно вернуться в мир асфальта и спальников, но…
Нет! Нет! Пока что пью родниковую воду.
Пока что поем ягоды.
Не все их можно есть, но какие можно — я знаю.
Конечно, никогда не поздно вернуться, но чего я там не видел?
Буйство красок, ярмарку тщеславия, модный приговор?
Вы серьёзно? Мы для этого были рождены?
А ведь самого главного даже близко друг другу не являем…
Конечно, никогда не поздно вернуться, но чего я там не слышал?
Сплетни, хвастовство, выдачу желаемого за действительное?
Разве наше назначенье лишь в том, чтобы носить маски?
При том сокровенные слова друг другу мы так и не озвучили…
Чем дальше в лес, и тем сильней
Пьянит воздух чистотою.
Ночное небо всё темней,
А путь стал лунною тропою.
И, как с билибинских картин,
Сойду я лешим в сумрак чащи,
И чувствую: я не один,
Шальной, от радости кричащий!