ЕФИМЫЧ
Тюмень — это единственный из сибирских городов, где
есть призрак.
Зовут его «Белый Гриша» или «дворник», или «Ефимыч».
Белый Гриша — это как-то больше
распространено среди универовских бля-краеведов
и музейных работников, изготовленных в местном институте культуры.
А вообще, по городу он известен как «дворник».
«Ефимычем» же его уважительно называли люди, проживавшие
в непосредственном ареале обитания призрака — это участок
городской территории, ограниченный улицами Водопроводная, Даудельная,
Сургутская, Свердлова, Комсомольская.
Мои дед и бабка жили как раз на улице Сургутской, и там
«Ефимыч» был хорошо известен, хотя и мало кто его видел лично.
Старожилы знали о том, что это призрак Григория Распутина. Позже,
в связи с одичанием популяции, знание это стало приобретать черты герметические
и призрак стал просто «дворником».
Наиболее часто призрак появляется на территории Третьей городской больницы,
которая находится как раз на улице Даудельной.
Именно в этой больнице, в начале 20 века работал санитаром
психиатрического отделения Григорий Ефимович Распутин.
Несколько позже он в этой же больнице лечился «ушитием живота»,
после того как одна из его любовниц выпустила ему кишки
посредством мясницкого ножа.
О Распутине есть такая питерская легенда.
Когда разнообразные аристократы угрожали ему расправой, он плевал им
в лица и хрипло хохоча, говорил:
«Хуй вы чо мне сделаете, гниды.
Я в своей деревеньке живу
как Исус во хлеву,
а у вас тут тока
кажусь да мерещусь».
Впрочем, в родной деревне Покровке
он, став после смерти призраком,
не появлялся ни разу, а по каким-то
причинам поселился в Тюмени.
Сам я видел «Ефимыча» в 1984 году, когда работал
санитаром и дворником при морге Третьей городской больницы.
Часа в три ночи (это был октябрь месяц) я вышел покурить на крыльцо морга.
На краю тускло освещенного лампочкой пространства я увидел белесый
«туманный» силуэт очень высокого мужчины. Он был не просто высокий, но еще
и как бы приподнят над землей сантиметров на 20 — словно стоял на приземном
слое воздуха как на опоре.
Я сразу понял кто это такой и рефлекторно поступил так, как когда-то советовала
мне бабушка — слегка поклонился и сказал: «Здравствуй, Ефимыч».
Призрак медленно, двигаясь спиной вперед (ко мне он был обращен лицом),
покинул освещенное пространство и исчез среди деревьев на липовой аллее.
Страх я почувствовал только минут через десять.
А дня через два, идучи утром из морга в институт, я нашел на автобусной остановке
кошелек с десятью червонцами — приличные по тем временам деньги.
***
Нет ничего печальнее на свете,
чем глаза еврея, находящегося в психозе.
Речь идет, разумеется, о психозах, протекающих
с депрессивным синдромом.
При этом у евреев редко можно увидеть бред
основанный на чувстве греховности,
как это сплошь и рядом бывает у русских
или на суицидно окрашеном чувстве вины —
такой бред свойственен этническим немцам
и прибалтам.
Нет в них и злобной, напряженной готовности
к нападению или бегству, весьма типичной
для находящихся в психозе тюрков и арабов.
Основа еврейской депрессии — это скорбь и печаль.
И там, где у представителей иных народов — вина и раскаяние,
там у еврея — смирение и невидимые, внутренние слезы —
тот самый «плач без слез», когда плачет не тело,
а душа — когда ВСЯ ДУША ПРЕВРАЩАЕТСЯ В МОЛИТВУ.
Я видел, примерно, два десятка евреев-психотиков
(речь идет о шизофрении) — и все они были депрессивны.
И только однажды мне довелось увидеть еврея в мании.
Дело происходило во время завтрака в столовой отделения.
Этот человек высоко подпрыгивал и крутился вокруг своей оси, как
некий хасидо-суфий.
При этом он грохотал и звенел, сильно ударяя стальной
поварешкой в железную крышку,
взятую с эмалированного пищеблоковского ведра.
Крышку он держал высоко над головой, как бубен и бил
ритмично — то замедляя, то ускоряя темп.
Высоко прыгая в такт ударам, он кричал во весь голос:
«Гох-гох шалом! Гох-гох шалом!»
Улыбка сияла на его лице, а из глаз струились слезы радости.
Это было так прекрасно и страшно, что я замер завороженный, глядя
на танцора,
и не сразу сообразил приказать колоть его нейролептиком.
Но потом я заметил испуганные глаза жавшихся по углам
ипохондриков, увидел как напрягся и стиснул кулаки
эпилептик, услышал, как в палате напротив жалобно
заплакал маленький даун-дебил.
И тогда я отдал приказ.
Сестра вскинула шприц, санитары бросились —
загрохотала упавшая на пол крышка —
и через несколько минут наступили тишина и покой.
И только часа через два, уже сидя в ординаторской
и выпивая кофе, я понял, что кричал этот человек.
Он кричал: «Бог-бог, шалом!»
Но вызванная нейролептиками смазанность речи, имевшаяся
у него, помешала мне верно различить его слова.
ХИРОСИМА
Когда я работал санитаром в морге,
случился такой случай — ночью привезли на каталке бомжа,
умершего прямо в приемном отделении больницы.
Кстати, в те времена еще не было термина «бомж»
и таких людей называли бичами. Этот человек
добрался до приемника и прямо там свалился мертвым,
как позже выяснилось, от инфаркта.
Но не суть важно от чего он умер, а важно то,
что его доставили еще без всяких признаков
окоченения, теплым.
Когда он начал остывать, с него поползли вши.
Их заметил второй санитар, «кадровый».
«Кадровый» — это значит на постоянной работе. Он был старше
меня лет на двадцать с лишним и работал давно, а я был студентом и
подрабатывал эпизодически.
Заметил он их не случайно, а потому что имел соответствующий
опыт и поглядывал, видимо, на поверхность стола
в районе головы усопшего.
Он сказал довольно обыденным тоном, просто констатируя
свершение ожидаемого — «Ну вот, вши побежали»
Я подошел поглядеть. «Побежали» это было, конечно,
сильно сказано. Они очень медленно расползались от
седых волос покойника — такие мелкие серые черточки, заметные
на сером же алюминии стола, только за счет того, что двигались.
Я предложил принести из дежурки аэрозольный баллончик препарата
«Прима» — это было такое советское средство от тараканов — и
опрыскать стол, а заодно и самого усопшего.
«Кадровый» сначала не одобрил моего плана.
Он сказал что вши без человека долго не живут и до нас им все равно
не добраться по полу, а «Прима» будет вонять на все помещение и мы
сами от нее угорим к утру, несмотря на вентиляцию.
Но затем он отчего-то изменил свое мнение и велел мне принести баллон.
— Ну вот так вот, гады, — сказал он, — устроим вам Хиросиму.
И после обильно обработал стол вокруг головы покойника
маслянистой, сильно пахнущей керосином жидкостью.
— На волосы не надо чтобы попадало, — молвил он мне назидательно, — а то
Палыч ругаться будет.
Палыч — то был патологоанатом и наш начальник.
Закончив опрыскивание, «кадровый» потер ладонью подбородок,
окинул покойника прощальным взглядом и произнес со вздохом: «Эх жизнь
наша бекова, нас ебут, а нам некого».
Затем мы включили вентиляцию на полную мощность и покинули
прозекторскую.
Остаток ночи мы провели за питием чая, курением папирос и беседой.
«Кадровый» рассказывал мне всякие незамысловатые истории, случившиеся с ним,
когда он служил в армии и сидел на зоне, а я ему — про разные
боевые газы и их действие на живые существа.
КИБЕРПАНК
Профессию, по которой я обрел высшее образование, я знаю
отличным образом, на уровне искусства.
Однако я не могу использовать свои знания в полной мере,
ибо ограничен всяческими сложными законами, наличием конкурентов
и контрольно-карательных учреждений + налоги.
Идеальным для меня было бы такое устройство социума, при
котором только я один — «на сотни миль вокруг» — являлся бы
владельцем соответствующих знаний.
Это обеспечило бы мне постоянный приток мяса, яиц, молока-сметаны,
картофеля, шкур для одежды и дров для печки,
а также почтительное отношение
со стороны как рядовых соплеменников, так и персон из
совета старейшин племени.
А дружил бы я с механиком-электриком-физиком. Он же — наш
кузнец и оператор по обслуживанию энергетической установки
холодного термоядерного синтеза.
ПАМЯТИ УЧИТЕЛЯ
Мой учитель, сумасшедший дворник с улицы
Зверинской в Ленинграде, рассказал мне как-то
такую историю:
«Однажды утром, я проснулся совершенно трезвым и понял,
что все имена — вымышленные».
Я спросил его: «Какие имена вы имеете ввиду — имена человеческие
или же названия явлений и предметов, или же и то и другое вместе?»
Он злобно посмотрел на меня поверх своих маленьких
круглых очков в проволочной оправе и сказал:
«Пиздуй в свой институт, мудак болтливый».
Когда я начал работать психиатром, этот дворник стал
одним из первых моих пациентов.
Он не узнал меня, ибо к тому времени его мозг
был совершенно разрушен алкоголем и суррогатами оного.
О смерти его мне известно следующее;
он умер в доме-интернате для психохроников,
смерть наступила в результате легочного
кровотечения, вызванного туберкулезом.
Довольно распространенная
ленинградская смерть.
***
Один мой знакомый нейрофизиолог сочинял диссер
о проблеме распознавания эмоциональных состояний по изменениям
рисунка ЭЭГ (электроэнцефалограммы).
Однажды он поделился со мной своей проблемой:
Проблема такая — он не мог вызвать у подопытных состояние страха.
Тут надобно пояснить.
Состояние ИСПУГА вызвать у человека легко,
для этого достаточно ВНЕЗАПНОГО громкого звука — например,
неожиданно крикнуть в ухо или хлопнуть хлопушку. Они в той
лаборатории использовали том марксова «Капитала», который
лаборант в нужный момент плашмя ронял на пол с высоты своего роста.
Но — испуг — это, прежде всего, мышечная реакция, которая начинается не
в коре мозга, а в подкорковых центрах слуха и далее идет в спинной мозг,
откуда на мышцы тела поступает команда дернуться-сократиться.
Кора ставится в известность уже после того, как все произошло,
после того, как тело среагировало.
При этом высокоамплитудные электрические импульсы, идущие от подкорковых структур
и от мускулов, совершенно забивают график хаотическими крупноразмашистыми
линиями. Активность коры на этом фоне совершенно не видна, как не видно
свечение светлячка на фоне, скажем, разряда фотовспышки.
А страх — это интеллектуальная реакция, т. е. он начинается в коре мозга
и уже после спускается вниз к тем нейронным структурам,
которые управляют артериальным давлением, дыханием, ритмом сердца и прочей
мясной хуетой.
Ученый муж сей, для вызывания страха, показывал подопытным фотографии разных
свежепокалеченных людей, в основном, солдат с оторванными ногами-руками (маде США-Вьетнам)
и снимки из ментовских архивов с трупами разделанных топорами-ножами граждан.
Ну и не получал должного результата. Кора мозга у подопытных реагировала, но очень занятно — импульсация была похожа на ту, что возникает при половом
возбуждении, только гораздо слабее.
Короче, он поделился своей проблемой со мной, и я предложил
такое:
А пусть, говорю, твои подопытные произносят про себя: «Сатана, возьми мою душу!»
Или даже так: «Сатана, возьми моего ребенка!»
Или даже совсем просто: «Сатана, возьми меня!»
Или для метафизически умных интеллигентов: «Отрекаюсь от Иисуса Христа и говорю, Сатана, возьми мою душу!»
Он сначала замялся, сказал: «Да ты чо, хуйня какая-то…» — и сделал вид, что забыл, но буквально на другой день попробовал.
И что вы думаете? Реакция была, да еще какая. Во-первых, большинство испытуемых вообще отказывались произносить эти формулы как про себя, так и вслух.
Некоторые совсем отказались от участия в проекте.
И у всех — У ВСЕХ на энцефалограмме были изменения в виде очень специфичных по форме, вспышек электрической активности в коре лобных долей мозга — там, где, собственно говоря, и сосредоточено все «человеческое».
Среди испытуемых, меж тем, было процентов 80 технарей — те люди, что делали, например, усилитель слабых токов для энцефалографа, пара программеров, строивших базы данных и всякие бланки отчетов под винду 3.11 и ДОС, физик и инженер, следившие за азотным холодильником, охлаждавшим усилитель, — ну короче, сплошные бля-атеисты и дарвинисты.
Так вот, инженер вообще отказался обслуживать эту лабораторию, хотя по тем временам там платили неплохие деньги, а делов-то было — открывать-закрывать кран на сосуде Дьюара.
ИСТИННАЯ ИСТОРИЯ ГЕРМЕСА
Гермес не был олимпийским богом, на самом деле.
История его рождения выдумана — причем не людьми, а Зевсом.
Дело же было так:
Связанные клятвой о том, чтобы не причинять вреда последнему
из детей Геи, боги-олимпийцы не смогли справиться с Тифоном
и бежали от этого чудовища в Египет.
Почему именно в Египет?
Потому что та территория обладала особыми метафизическими свойствами.
Там не работала магия олимпийцев и все существа, так или иначе связанные
происхождением с олимпийцами, тоже теряли основанные на магии способности — сверхсилу, например,
или неуязвимость.
Бегство в Египет ввергало олимпийцев в патовую ситуацию. Да, Тифон не мог
причинить им вреда там. Но и они не могли больше покинуть страну Та-Кем-Хемми, за пределами которой их
поджидало чудовище.
Неизвестно, чем бы это все закончилось для олимпийцев, если бы они не повстречали по дороге
странного бога.
Афина, обладавшая всей памятью своего отца (Зевса), так говорила об этом
боге, встреченном олимпийцами по дороге в Египет: «Равный нам, но иной чем мы».
Зевс, кое-что знавший от своей матери, Реи, сразу же метнул в чужака молнию.
Но молния не причинила тому вреда — просто прошла сквозь него, словно через пустое место, и угасла в песке.
«Кто ты?» — воскликнул Зевс.
«Когда-то я был тем, кем теперь являешься ты», — ответил чужак Зевсу и добавил:
«Я не принадлежу вашему миру, ты не можешь убить меня».
«Моя мать говорила мне, что в моем мире скитается и прячется некто чужой», — промолвил Зевс.
«Ты нашел его. Помоги мне и я помогу тебе», — сказал неведомый бог.
Так выяснилось, что встреченный был главным богом (демиургом) прежней вселенной.
Он пережил ее гибель, укрывшись в Тени Трех Треугольников, и даже сумел сохранить
небольшой кусок своего мира, вокруг которого и возникла страна Та-Кем-Хемми (Египет),
где Выживший Бог жил, как в заключении.
Ибо он не мог двигаться за пределами Та-Кем-Хемми.
Он знал о том, что бессилен вне Песков Прошлого Мира, но заточение столь
измучило его, что, собрав остатки могущества, он взлетел и пересек границу и рухнул
на почву чужой вселенной.
И вот теперь он лежал на дороге в пыли, он страдал от жажды, и змеи ползали вокруг него.
«Да, ты можешь убить чудовище, которое не можем убить мы, ведь ты
не давал клятвы», — сказал Зевс.
«Помоги мне подняться, и я сделаю это», — ответил неведомый бог.
И он добавил: «Сделай так, чтобы я не касался земли, и я смогу действовать».
Зевс создал из пустоты крылатые сандалии и протянул их неведомому богу.
«Возьми и летай», — сказал он.
Но когда неведомый бог протянул руку за сандалиями, Зевс отдернул свою руку и произнес:
«Я хочу взять власть над тобой прежде, чем ты возьмешь мой дар. Назови свое имя».
Тогда неведомый бог сказал, что его зовут Гермес.
Зевс отдал ему крылатые сандалии, и Гермес взлетел над твердью чужого мира и настиг Тифона, и убил его.
А затем Зевс усыновил Гермеса, и тот официально стал его сыном, одним из олимпийцев.
ОБ ЭКОНОМИЧЕСКОМ КРИЗИСЕ
Экономический кризис таки ощутился мною, но, правда, опосредованно.
Исчезли из продажи корма немецкого и бельгийского производства
для грызунов. Есть канадский, но свинка не хочет его кушать.
В связи с этим обстоятельством я навестил одного знакомого, занимающегося
коммерческим разведением свинок, шиншилл и кроликов.
Однако та коробка корма Prestige Duo Cavia, которую он согласился
мне продать, оказалась повреждена синицами (она хранилась на чердаке).
Я не смог скрыть огорчения.
Тогда этот человек мне сказал, чтобы я не выебывался и кормил животное обычным
зерновым кормом под названием «Кеша» отечественного производства.
Впрочем я так и делаю вот уже почти неделю.
В тот момент, когда я был у этого человека в гостях, он и его супруга
были заняты придумыванием имен для нескольких морских свинок, отобранных
в качестве производителей.
Я тоже поучаствовал в придумывании имен и в результате две морских
свинки получили имена от меня:
Девочку назвали Флешка (это имя я однажды вычитал где-то в инете),
а мальчика — Вайфай (это я придумал сам).
СКОРОСТЬ ДЫХАНИЯ
Сегодня один китаец учил меня тому, как правильно заваривать
зеленый чай, если завариваешь его непосредственно в чашке.
Он сказал, что кипяток надо лить в чашку тонкой и, как он выразился,
«медленной» струей.
Я спросил его, почему следует делать именно так — ведь, с точки зрения физики,
на процесс заваривания чая не должно влиять то, с какой скоростью чай будет залит кипятком.
Китаец ответил, что так следует поступать для того, чтобы чаинки успели полетать в воде.
«Смотри на воду, — сказал китаец, — чаинки летают в воде, когда она прибывает со скоростью дыхания».
Я спросил китайца о том, что такое скорость дыхания.
И он ответил, что это такая скорость, при которой чаинки летают в воде.
Но мне таки удалось преодолеть этот дурацкий дзен и получить по-европейски четкие
инструкции.
После настойчивых расспросов, китаец сообщил, что такая чашка, из которой я сейчас
пью, должна быть наполнена водой на три четверти объема за три полных цикла вдох-выдох
и это и будет правильная скорость дыхания для данной чашки.
2007–2009
Из журнала http://lj.rossia.org/users/lankar/